Андрей Мартьянов - Вестники времен [= Знамя над Тауэром]

Ознакомительная версия.

— Попомните мои слова, — пророчески вещал Ангерран, когда троица подходила к гавани, — не пройдет и дня, как Львиное Сердце отомстит Танкреду за поражение на турнире. Не знаю, как именно, но, думаю, громко и бестолково. Вы меня подождете, мессиры? Сейчас я поднимусь на корабль Филиппа-Августа и передам французу… Одно известие.

— Подождем, — благосклонно согласился Мишель. Ангерран отчасти шокировал норманна. Для голубоглазого старика словно бы не существовало ничего святого — он поругивал королей, симпатизировал сарацинам, а что поражало больше всего — всегда и постоянно называл вещи своими именами, не обращая внимания на условности этикета. И все-таки общаться с мессиром Ангерраном было интересно. Он бывал во всех известных странах, встречался с самыми разными людьми, вспоминал об умершем от проказы несчастном короле Иерусалима Балдуине IV, о старых и новых монархах, о давно отгремевших сражениях — выяснилось, что Ангерран действительно участвовал во Втором Крестовом походе, кончившемся полнейшей неудачей.

Мессир де Фуа был вхож к Ричарду, Элеоноре и Филиппу, как выразился Гунтер, «с черного хода», а значит, на самом деле являлся важной персоной. Но почему же указанная важная персона не имеет никакого громкого титула и ничего не рассказывает о своем происхождении и семье? Любой дворянин давно поведал бы о многочисленных благородных родственниках, своих владениях, сыновьях-дочерях… Мишель уяснил только одно: их новый знакомый имеет лен в королевстве Иерусалимском. К тому же норманна немного смущало произношение Ангеррана — судя по фамилии, он был выходцем из Лангедока, а речь звучала с едва заметным бургундским акцентом. Известно, что герцогство Бургундия тяготеет не к Франции, а к Священной Римской империи, и тамошнее наречие более германизировано.

Сейчас Ангерран, отвечая на бесконечные вопросы сэра Мишеля, проявлял отличное знание традиций Востока и красочно повествовал о сарацинских нравах. Рыцаря заинтересовал языческий обычай многоженства, и мессир де Фуа объяснил, что пророк Муххамед запретил своим последователям иметь больше четырех жен, но сарацины выкручиваются — четыре жены перед Аллахом, и сколько угодно наложниц. У багдадского халифа вроде бы по одной на каждый день года.

Аббатство встретило гостей тишиной и благолепием — все обитательницы монастыря и постояльцы странноприимного дома отправились в церковь. Именно там сэр Мишель с оруженосцем и мессиром Ангерраном обнаружили Беренгарию. Принцесса шепотом сказала, что Серж остался в комнатах — мол, ему необходимо находиться там по приказу Элеоноры. Туда и направились.

— О, явились! — увидев друзей, воскликнул Казаков, вскакивая. Судя по развернутой на столе огромной рукописной Библии, он старательно осваивал латинский язык, читая на торжественном слоге Рима знакомые главы Писания. — Вино в кувшине. Если хотите пожевать, остались пироги. Только они холодные.

— А где же ее величество? — поинтересовался де Фуа, подозрительно осматривая громоздящиеся возле стен коричневые сундуки.

— У нее неприятности с Ричардом, — ответил Казаков. — Кстати, тамплиеры приезжали. Видите ящики? Полно денег! Сижу тут на золотом запасе королевства.

Какое-то время прошло в разговорах. Мишель общался с Ангерраном, допытываясь у палестинского рыцаря, можно ли европейцу хоть одним глазом посмотреть на гарем. Гунтер и Сергей разговаривали по-английски, вызывая недоуменные взгляды со стороны не понимавшего странный язык мессира де Фуа — германец описывал события на турнире, а Казаков страдал, что не смог увидеть экзотическое зрелище.

Идиллию разрушила Беренгария. Принцесса, явившись с мессы, буквально ворвалась в покои, едва не сокрушив толстенную дощатую дверь. Сэр Мишель аж схватился за меч, увидев огромные перепуганные глаза наваррки. За плечом дочери короля Санчо Мудрого стояла невозмутимая мадам де Борж.

— Что случилось, ваше высочество? — озабоченно спросил норманн. — Вас кто-нибудь напугал или обидел?

Ангерран напрягся и подался вперед, будто ожидал новостей.

— Да, меня напугали, — отрывисто сказала Беренгария. — Мессиры, в монастыре закрыли ворота, а аббатиса приказала всем служкам вооружиться.

— Да в чем дело-то? — забеспокоился Казаков.

Принцесса, бледная и растерянная, опустилась на стул и совершенно не дамским жестом плеснула вина из кувшина.

— Волнения в городе, — ответила Беренгария. — К аббатисе прибежал десятник сицилийской стражи и сказал принять все меры к защите обители. Понимаю, в это трудно поверить, но, по известиям, английский король Ричард начал штурм Мессины с моря и суши…

Август — декабрь 1999 года,

Санкт-Петербург.

Ниже я привожу алфавитный список важнейших исторических персонажей, задействованных в книгах цикла «Вестники Времен». Не стоит удивляться большому количеству одинаковых имен — как в Византии, так и в западной Европе выбор имен высшего дворянства был крайне ограничен, детей называли в честь великих предков или святых покровителей королевских/императорских семейств. В датах рождения могут встретиться неточности (прежде всего это относится к детям Элеоноры Пуату), ибо, к сожалению, я не располагал нужными материалами и приходилось делать собственные выводы на основе косвенных данных.

Многие имена даны в различных транскрипциях — от норманно-французской до латыни. Возраст персонажей указывается на 1190 год.

Главных героев книги я здесь не упоминаю — о них вы и так почти все знаете…

Аквитанская, Элеонора / Алиенора, Элинор Пуатье, Пуату (1122–1204, сейчас 68 лет) — дочь и наследница великого герцога Аквитании, ныне — вдовствующая королева Англии. До брака с королем Генрихом II (1152 год) была женой французского короля Людовика VII (с 1137 года). Ее дети: Вильгельм (1153–1160(?)), Генрих (1154–1183, умер во Франции), Жанна (1155), Годфри (1156–1183, погиб на турнире), Ричард (1157), Джон (1167). Дочери: Матильда — жена герцога Генриха Льва, Саксония; Элеонора — королева Кастильская

Барбаросса (Рыжебородый), Фридрих фон Штауфен (1122–1190, сейчас 68 лет) — король Германии, император Священной Римской империи с 1152 года. Ранее — герцог Швабский. Прославился долгими войнами с итальянскими торговыми городами, неоднократно вступал в конфликты с Папой Римским, участвовал во Втором крестовом походе 1146–1147 годов. Ныне, собрав армию, движется через Балканы к Византии и далее, в Палестину. Фридрих — наиболее значительная фигура в политическом и военном отношении.

Ознакомительная версия.